По заявкам ПЧ. Влюбленный Биттенфельд!

[Phezzanfever]

Специально для  Крейди

Союз рыжих

С некоторых пор переговоры с Альянсом – не очень простая штука. Нет, в тот раз все прошло отлично. Шуточек собравшихся в коридоре пилотов он просто не расслышал, а выразительные формы и копна рыжих волос одного из них добавляли совещаниям глубину и объем поистине эпического полотна.
У адмирала Фрица Йозефа Биттенфельда не было седой бороды. И никакой бес его ни в какое ребро не тыкал. Правда, на одной вечеринке после двух кружек пива игриво ткнул Миттермайер. Но весьма об этом пожалел: Биттенфельд ответил симметрично, а щекотки Вольфганг боялся очень сильно.


В общем, совершенно не ясно, почему Фрицу Йозефу так понравилась столь юная дева из отряда пилотов-истребителей Альянса. То ли потому что женщины Рейха водили максимум кабриолет, то ли потому, что буйные рыжие кудри и неумолимое выражение лица делали девушку похожей на валькирию, хоть и начинающую.
А раз начинающую, то в перерывах между раундами переговоров очень удачно можно покровительственно расспрашивать о военных успехах. Ну, иногда скромно упомянуть о своих. И никакого секса, не думайте! Сплошное платоническое любование.
Адмирал Биттенфельд употребил свой природный стратегический ум и врожденные способности дипломата, чтобы выяснить, в какой части и в каком чине барышня служит, и вообще, как ее зовут. Коллеги и…партнеры по столу переговоров охотно шли навстречу. И вскоре у адмирала были координаты и красавицы, и места постоянной дислокации ее космического аппарата.
Фриц Йозеф действовал с живостью и размахом, вызвавшими одобрение и легкую зависть у тех, кто был в курсе. Стратегия была продумана согласно новым данным от доброжелателей из делегации Альянса, и заказ шоколадного торта, которого хватило бы на целый полк, был делом ближайшего времени. Биттенфельд уже совершенно точно знал, что любимым лакомством Катерозе фон Кройцер поделится с друзьями.
А пока с ближайшей планеты Рейха, где имелась солидная цветочная контора, спецрейсом был доставлен букет: сорок пять громадных свежайших красных роз в упаковке из самой дорогой шелковой бумаги с тиснением. И с розовой атласной лентой шириной в ладонь.
Курьер доставил цветы прямо к дверям переговорной, и в несколько минут комната наполнилась дивным благоуханием. Коллеги по делегации приосанились: «Знай наших!» Альянсовцы одобрительно кивали и улыбались. Когда по окончании совещания Биттенфельд торжественно отправился на палубу, где стоял истребитель юной дамы, все жали ему руку, свободную от грандиозного свидетельства галантных традиций Империи.
На Восьмой палубе кипела типичная жизнь истребительного полка в перерыве между вылетами: починка, составление отчета прямо на закрылке, таинственные пробежки от склада и обратно с не менее таинственными емкостями в руках. Словом, обычный веселый бардак. Но и пилоты Альянса были поражены необыкновенным зрелищем. Кое-кто даже принялся стучать по брюху своей машины: пусть и напарник вылезет подивиться. Будет потом что в ракетно-двигательном рассказать.
Адмирал разыскал глазами нужный бортовой номер и величественно, но изящно взошел по сходням. Его искренне уверили, что фройляйн фон Кройцер вот уже третий день бьется с проводкой корабля и совершенно точно на месте.
- Добрый день. Наконец я завершил свою работу и имею честь приветствовать вас лично. Поверьте, у меня нет никаких других намерений, кроме теплой дружбы и взаимно приятного общения. Будучи сам военным, я восхищен вашими успехами в космосе и очень желал бы услышать о них от вас лично. А пока позвольте вручить вам подарок, достойный ваших прекрасных глаз и огненных кудрей, которые вот уже целую неделю приводят меня к бессоннице. В вас есть поистине что-то имперское.
Из недр полуотремонтированной кабины в ответ на слова адмирала поднялась фигура в оранжевом комбинезоне, с такого же цвета короткими вихрами, держа в каждой руке по толстому красному проводу. Фигура задумчиво почесала одним из разъемов курносый нос и заявила:
- «Папа» и «мама» не фурычат. «Мама» так вообще стремная! Чтоб я еще раз «маму» бэушную на Феззане купил! Я с ней и так, и сяк. Надрали задницу, называется.
В этот момент, расталкивая собравшихся посмотреть на вручение букета, у сходней появилась Катерозе фон Кройцер. Огненные локоны гневно метались у прекрасного лица.
Пилот зыркнул туда сюда своими маленькими круглыми глазками, и быстренько оценив обстановку, отобрал букет у Биттенфельда, широко заулыбался и заорал:
- А я тебе говорил, дорогая, что лучший электрик тут я. Видишь, мне даже имперский адмирал цветов принес.
Юная валькирия обвинительно взмахнула пальчиком:
- Оливер Поплан! Я не для того пустила тебя на свой драгоценный корабль, чтобы ты сделал из него оранжерею!
Адмирал Фриц Йозеф Биттенфельд никогда не тянул с исправлением промахов. И сейчас он действовал со стремительной решимостью. Сердечно пожав руку новому знакомому, он сказал звучно и с чувством:
- Пилот Поплан, я думаю, это начало хорошей дружбы. А для Вас, уважаемая фройляйн фон Кройцер, у меня есть шоколадный торт размером с шасси истребителя!